Сейчас принято всё списывать на пандемию, которая привела к спаду в экономике, снижению доходов, сокращению территориальной мобильности и ряду других проблем. Но если посмотреть на внутреннюю мобильность или миграцию, то здесь пандемия лишь усилила спад, начавшийся еще в 2019 году.
Действительно, в 2020 году произошло сокращение масштабов внутренней миграции с 4 до 3,5 млн человек, или на 13% (человек считается внутренним мигрантом, если сменил регион регистрации по месту жительства или месту пребывания на срок не менее 9 месяцев). Однако и в 2019 году поток внутренних мигрантов снижался на 7% к предыдущему году.
Основная проблема с внутренней миграцией состоит в том, что уже на протяжении десятилетий не возникает новых точек притяжения. Как и раньше, люди переезжают либо в благоприятный климат, либо туда, где более развита социально-экономическая сфера и есть работа с достойной оплатой.
К сожалению, «привлекательных» регионов в России немного. Теплое море и мягкий климат у нас в Крыму и Краснодарском крае, неплохие деньги платят в «двух столицах», а ближе всего к Европе — Калининград. При этом, поскольку на курортах и в столицах и жилье дорогое, то чаще жить переезжают не в сами столицы, а в области, входящие в агломерацию. Отсюда в числе лидеров по притоку внутренних мигрантов Московская и Ленинградская области, а также Республика Адыгея.
Среди регионов, откуда происходит массовый «исход» жителей, – северные территории с суровым климатом и депрессивной экономикой: Чукотка, Коми, Магаданская и Мурманская области. И если ничего не делать в плане территориального развития и создания новых точек роста на севере и востоке страны, то массовое переселение в европейскую Россию так и будет продолжаться.
Telegram-канал «Бла-бла-номика»