Эксперт Сергей Хестанов рассуждает о том, что сценарий с Россией в роли «замыкающего поставщика» не случился:
Что касается роли России как поставщика сырья, то надо понимать несколько моментов. Влиять на нефтяные цены Россия сейчас не может – она даже в рамках сделки ОПЕК+ играет достаточно пассивную роль, поскольку уже давно достаточно добывает практически столько, сколько вообще может добыть. Причем не выбирает ту квоту, которая ей досталась в рамках соглашения – не добирает, фактически, с тех пор, как только началось восстановление мировой экономики после ковида.
Количество нефти, которая в России сейчас добывается, ограничено прежде всего нашими техническими возможностями. Российские месторождения в массе своей вошли в стадию старения – с далекого 1987 года, когда добыча была максимальной, прошло много времени. Да, с приходом западных нефтесервисных технологии нам удалось добычу поднять, и незадолго до ковида советский ее уровень был превзойден. Но потом пришла пандемия и ценовая война с Саудовской Аравией – и, как только ОПЕК+ смягчила ограничения, которые вводились в рамках борьбы с ковидом, Россия довольно быстро начала отставать по добыче.
Стратегия российских нефтяных компаний при этом сводится к усиленной добыче того, что можно добыть без больших вложений, как было и во времена позднего СССР. Сейчас никто в крупном нефтяном бизнесе не думает о том, как будут развиваться события через 10 лет – все понимают, что многое изменится и факторы принятия решений станут другими. Думаю, и вступать в серьезные противоречия со странами ОПЕК+ никто больше не будет. Это снижает риски новой ценовой войны, что хорошо, поскольку такого рода события были бы достаточно опасны для нашего бюджета.
Хотя опасения по поводу возможного отказа от поставок нефти из России мне кажутся не обоснованными. Чтобы полностью заменить российскую нефть на мировом рынке, потребовались бы крайне высокие ценовые уровни. Это неприемлемо, поэтому всерьез ожидать полного отказа от российской нефти нет оснований. А некоторое сокращение ее поставок уже произошло. И с тезисом о том, что инфляционные риски у нас сейчас в меньшей степени реализуются, нежели изначально предполагалось, можно спорить.
У России заметно не сбалансирован федеральный бюджет – дефицит его хотя и не катастрофический, но не снижается, а продолжает расти. Плюс последние данные ЦБ свидетельствуют: в России явно снижается приток валютной выручки. Все это вместе довольно надежно указывает на то, что дальнейшее ослабление рубля весьма вероятно. Как бы ни обстояли дела с параллельным импортом, но ослабление рубля неизбежно сыграет свою проинфляционную роль.
Конечно, эффект переноса валютного курса сейчас будет меньше, чем прежде, но полностью он не исчезнет. Соответственно, и проблема инфляции, скорее всего, останется. В прошлом и позапрошлом месяце инфляция была низкой просто из-за эффекта базы – ведь в 2022 году в апреле-мае произошел всплеск цен. Но эффект базы буквально через месяц-два исчерпается, и высокая инфляция в основном вернется. ЦБ, кстати, достаточно открыто говорит о том, что впереди нас ждет борьба с инфляцией, а это значит повышение ставки и так далее.