Эксперт Максим Марамыгин рассуждает о том, что власти обсудили увеличение взноса в бюджет со сделок с иностранцами:
Думаю, можно рассмотреть два аспекта такого повышения. Первый – это желание государства сказать иностранному бизнесу: «Хочешь уходить – тогда плати по максимуму». Это может стимулировать компании не уходить из России, а придумывать варианты, как остаться – например, завуалировав свое присутствие.
Второй аспект – это возможное намерение властей дать козырь тем предпринимателям, кто не уходит из России – предоставить им возможность защититься от нападок на родине, сказав, что они, по сути, не могут уйти, так как потеряют слишком многое. Это решение, если оно будет принято, даст возможность бизнесу сохранить лицо, так что не исключаю, что в данном случае ведется как раз скрытая игра такого рода.
В любом случае ясно, что нам было бы лучше, если бы иностранные компании в России остались. Мы заинтересованы в том, чтобы создать условия, делающие их уход невыгодным или ненужным, поскольку это много удобнее для России, чем полностью полагаться на импорт. Если же иностранные компании остаются на нашей территории, для производимой ими продукции нет проблем ни с расчетами, ни с логистикой.
Так что принятие решения о значительном увеличении взноса в бюджет при уходе иностранного бизнеса из страны – вполне оправданная тактика, и она действительно может привести к успеху. Ведь если прибалтийские и польские компании уходили от нас принципиально, то британские уже уходили не все, и компании ряда других стран (например, таких, как Франция) до сих пор подвергались достаточно умеренному давлению за то, что еще не покинули Россию. На мой взгляд, ожидая нового ужесточения санкций, мы должны дать компаниям, не настроенным изначально на уход, повод сопротивляться нападкам, законную возможность защититься от них.
Повторю: мы не заинтересованы в уходе всего иностранного бизнеса. Да, мы сейчас развиваем импортозамещение, но быстро перестроить всю экономику нереально, особенно если перед этим ее 35 лет фактически вгоняли в импортозависимость. Именно это у нас и происходило, если вспомнить 1990-е годы. Думаю, люди зрелого возраста помнят, как мы лишились авиации, автомобилестроения, приборостроения, станкостроения. Все это было уничтожено, причем целенаправленно, а восстановить куда сложнее, чем уничтожить.
Поэтому уйти от импорта мы не можем, хотя импортозамещение развивать будем и впредь. Оно дает свои плоды. Но, конечно, хотелось бы, чтобы развивалось оно быстрее. Так или иначе, нам надо задержать тот иностранный бизнес, который до сих пор с нами не расстался, чтобы мы могли залатать дыры. И да, ему самому вполне может быть интересно не уходить, пусть даже сейчас компаниям на Западе невыгодно быть нашими друзьями. Но если мы поможем им избежать связанных с этим проблем, они охотно воспользуются таким шансом.