Эксперт Оскар Гасанов рассуждает о том, что свободные деньги в ФНБ сократились до минимума с 2019 года:
Действительно, сокращение ликвидной части ФНБ, то есть Фонда национального благосостояния, налицо, но темпы этого сокращения не катастрофичны. На пике эта часть составляла более 8,5 триллионов рублей, и если сейчас остается, говоря приблизительно, более 3,4 триллиона, значит, за 3 года СВО мы потратили примерно 5 триллионов (или по 1,66 триллиона рублей в год). С таким темпом расходования той ликвидной части фонда, что сейчас имеется, хватит как минимум на 2 года, если эта часть фонда вообще не будет пополняться.
Что касается факторов, которые оказывают существенное влияние на накопление и расходование фонда, то напомню: министр финансов уже заявил, что бюджет на 2025 год получился более сбалансированным, чем бюджет-2024. И новый бюджет в том числе учитывает возможные факторы расходов, связанные с СВО и в целом геополитическими рисками. С учетом того, что Министерство финансов будет и далее стараться сформировать бюджет более аккуратно и тратить деньги так же, исчерпания ликвидной части ФНБ в текущем году уж точно не будет.
Думаю, что даже в худшем случае это может произойти в течение трех лет, но и в этом я бы не видел катастрофы, потому что в конечном итоге найдутся методы изыскания средств для залатывания бюджетного дефицита. Тем более что есть основания надеяться на то, что геополитическая ситуация более или менее стабилизируется в текущем году. А изменение геополитики может привести к совсем другому видению, другим оценкам и другому планированию по решению имеющихся у нас проблем.
То есть главный фактор тут – это более сбалансированный бюджет. На этом фоне изменения в геополитике или хотя бы просто сокращение прямых военных расходов может быть существенным позитивным моментом. А негативным тут могут стать снижение цен на нефть или ужесточение санкций, связанных с ценами на нефть (снижение максимальной для нас цены ниже 60 долларов за баррель и ужесточение контроля за так называемым теневым флотом, насчет которого Европа сейчас очень жестко высказывается).
Эти риски есть, но если произойдет стабилизация, все они автоматически уйдут с повестки дня, и ФНБ сохранит свой потенциал. Кроме того, при более или менее устойчивой экономике (а она у нас показывает устойчивость последние три года) даже полное расходование ликвидной части фонда не станет существенным фактором ни относительно инфляции, ни относительно бюджета. Тут ФНБ больше играет роль скорее психологическую, чем фактическую.
По большому счету, заимствования или иные способы пополнения бюджета и откладывание и расходование ФНБ с макроэкономической точки зрения ничем не отличаются. С позиций макроэкономики и госфинансов нет разницы между тем, сегодня ли мы откладываем, а завтра тратим, и тем, что мы сегодня не будем привлекать, а завтра будем. Рынок заимствований сейчас у нас худо-бедно работает, а в последние месяцы вообще показывает очень хорошие успехи, и Минфин очень даже удачно размещает ОФЗ.
Поэтому я бы считал опасения, вызванные сокращением ликвидной части ФНБ, преувеличенными. А если говорить о том, какой параметр (абсолютная величина ликвидной части фонда в рублях или доля, которую она составляет к прогнозируемому ВВП) больше отражает остроту ситуации, то это, на мой взгляд, именно показатель размера в рублях. А долевой показатель демонстрирует, насколько успешно экономика способна нарастить этот показатель в будущем.