Эксперт Никита Масленников рассуждает о том, что правительство автоматизирует управление финансированием нацпроектов:
В решении автоматизировать управление финансированием нацпроектов ничего неожиданного нет. Уже несколько месяцев назад говорилось, что мы выходим на такой режим. Собственно говоря, это одно из генеральных управлений цифровизации госуправления. А госуправление – это прежде всего эффективность госрасходов, прозрачность потоков бюджетных средств и все, что связано с этим.
Проблема эта, действительно, чрезвычайно актуальна – она одна из принципиальных. Тем более, что ситуация с бюджетом у нас достаточно напряженная и, видимо, будет такой всю следующую трехлетку. Это – следствие того, что правительство (абсолютно справедливо) выбирает приоритет финансовой сбалансированности и ценовой стабильности и на основе этого ожидает органического роста экономики, но уже в цикле 2026−2028 годов.
Нацпроектные расходы – это одно из существенных направлений всей этой оптимизации бюджетной политики и в целом государственного управления. И смысл соответствующего распоряжения в том, что данные по финансированию нацпроектов будут загружаться как бы в единое окно со всех министерств, ведомств и исполнителей нацпроектов, на которых завязана текущая информация об исполнении проекта.
Ситуация эта достаточно обширна: у нас только нацпроектов в стране реализуется 19, плюс почти 140 федеральных проектов, и показателей, которые нужно учитывать в режиме реального времени только по нацпроектам, насчитывается порядка полутора сотен. Может быть, даже больше. А по всем остальным, сопряженным с ними направлениям, число таких показателей измеряется где-то уже полутора или двумя тысячами. И все это должно быть синхронизировано в реальном режиме времени, чтобы принимать решения.
Это очень актуально сейчас, в том числе в связи с тем, что на предварительных обсуждениях и на сегодняшнем обсуждении подходов к бюджетной трехлетке 2026−2028 годов в Совете Федерации говорили, что в первую очередь надо понять, какие мероприятия по национальным проектам и федеральным программам готовы для финансирования, а какие могут быть сдвинуты по срокам из-за неготовности или недостаточной проработанности, несопряженности усилий отдельных министерств и ведомств, недостаточно активного включения тех, кто участвует со стороны бизнеса, и так далее, и тому подобное.
Эта задача оптимизировать госрасходы, немного сдвигая расходы по отдельным проектам и программам, переприоритезируя госрасходные потоки, и решается расширением автоматизации управления финансированием нацпроектов, о котором пишут СМИ.
Это логичная и абсолютно естественная вещь, она имеет большое практическое значение, и очень важно то, что ее начали реализовывать накануне запуска нового бюджетного цикла. Когда будут смотреться параметры бюджета, в том числе по нацпроектам, в августе и особенно в сентябре, уже можно будет исходить из того объема информации, которая к этому времени будет доступна.
Надеюсь, что ее будет достаточно, чтобы принимать более выверенные и более системные решения по финансированию нацпроектов. При этом понятно, что мы будем делать упор помимо социальной политики, обеспечения потребностей СВО и расходов на безопасность, еще и на технологическое развитие. Это будет приоритетом следующих трех лет.