Эксперт Александр Дерюгин рассуждает о том, что ожидается усиление финансовой дисциплины регионов и муниципалитетов:
Насколько я понимаю, речь идет не об усилении финансовой дисциплины регионов и муниципалитетов в целом, а об усилении той части финдисциплины, которая связана с ГЧП, государственно-частным партнерством. И это важное уточнение, поскольку формально ГЧП не имеет отношения к финансовой дисциплине в целом.
Надо сказать, что на Западе в то время, когда мы смотрели на него как на образец, был распространен формат государственно-частного партнерства. Но была там и связанная с ГЧП проблема. У них вообще есть проблема значительного госдолга (и на уровне регионов в федеративных странах, и на уровне центральных правительств), и ГЧП ее, по сути, усугубляли.
Проект с использованием ГЧП предполагает, что частный партнер что-то делает, строит, а государство потом постепенно отдает ему за это деньги или передает в управление этой компании то, от чего оно само обычно получает доход. Получалось, что когда государство подписывало соглашение о ГЧП, у него как бы возникал долг (оно по этим документам должно было кому-то платить или недополучать прибыль), который в формальный долг не входил.
В результате некоторые регионы или муниципалитеты, заключающие много таких соглашений, накапливали очень большой объем дополнительных обязательств, не связанных с их текущей деятельностью. И нигде не отражалось, что они превышали все существующие лимиты или общепризнанные нормы, связанные с долгом. Таким образом через механизм ГЧП они просто уходили от ограничений по долгу, и никто не имел оснований пенять им на большие долговые обязательства.
У нас проекты с ГЧП годами сводились в основном к инвестициям в рассрочку. Если регион хотел что-то себе построить при отсутствии свободных средств (а обычно они мало у кого есть), он увеличивал свой долг на стоимость этого строительства, а потом долг отдавал. И все это это в госдолге отражалось. А в проектах ГЧП стало возможно действовать так, чтобы частный партнер строил, передавал на баланс региону или муниципальному образованию, а те в течение какого-то времени отдавали деньги. И это нигде не обозначалось, как госдолг.
Могу предположить, что когда речь идет об ужесточении контроля в этой сфере, подразумевается, что мы хотим понимать, насколько серьезные планы мы реализуем через механизмы ГЧП, формально не увеличивая долг (но фактически наращивая обязательства регионов или муниципалитетов). Сам я о таких разговорах в правительстве не слышал, но это не значит, что их не было – я просто не в курсе этого. Скорее всего, в правительстве есть понимание того, что и подобный скрытый долг надо ограничивать или как-то отражать.