Эксперт Эдуард Коложвари рассуждает о том, что с 2026 года кредиторы будут в реальном времени получать информацию о доходах заемщиков:
Насколько я знаю, банки и сейчас довольно быстро принимает решение, выдавать ли деньги. Они запрашивают данные ряда структур, да и отчисления по Социальному фонду видят. То есть получить информацию о надежности заемщика для них – не проблема, это делается за несколько часов. Возможно, осталось еще что-то узаконить из сложившейся практики, но на уровне конкретных случаев проблем с получением такого рода данных у банков действительно нет.
Возможно также, что теперь банки заставляют в их моделях оценки заемщика опираться на официальные данные. Сейчас они могут принимать справки о доходах граждан в том числе в свободной форме. По сути, люди могут сами написать себе любой доход, поставить печать и подать эту бумагу в банк. И ее не будут проверять на достоверность, пока банк не столкнется уже с неплатежами по выданному кредиту. А ведь в справках, составленных со слов потенциального клиента банка или даже его работодателя, данные могут искажать.
Но, в общем, я бы воспринимал такое требование не как что-то принципиально новое, а как возвращение к здравому смыслу в сфере потребительского кредитования. До бума этого кредитования у нас ведь очень тщательно проверяли качество заемщика, кредита давали не всем подряд. Потом началась эпоха, когда кредиты, как это называется, разливали, практически не глядя на доходы заемщика: просто делали их подороже, чтобы те, кто кредиты возвращает, платили, по сути, и за тех, кто свои кредиты не выплачивает.
А сейчас, похоже, в этом плане мы возвращаемся к трезвому и здравомысленному подходу. Так и должно было быть всегда. На мой взгляд, нам не следовало превращать кредитование в восприятии граждан в своего рода форму социального обеспечения. Но часть населения именно так и стала воспринимать кредиты, полагая, что с их помощью может решить свои бытовые проблемы, но не заботясь о возврате средств. Нам понадобилось профукать несколько триллионов рублей банковских денег (которые в конечном итоге потеряло государство), чтобы начать адекватно оценивать эту ситуацию.
Так что, по сути, мы видим признаки отрезвления в подходе банков к выдаче кредитов. Если человек заявляет банку, что получает 150 тысяч рублей, а сам получает 30 и у него уже несколько кредитов, это нужно понимать. Но, собственно, отрезвление началось постепенно уже некоторое время назад – еще с появления БКИ, то есть Бюро кредитных историй. Правда, их сделали несколько, и бывало, что в одном из них сведения о заемщике есть, а в другом – нет, так что многое определялось вопросом, в какое из этих бюро обратился банк, желая узнать о потенциальном заемщике.
И если мы сейчас исправляем эту ситуацию, то ничего сенсационного в этом нет. Но логика, безусловно, есть. Хотя не вполне понятно, почему мы делали этого ранее. Зачем нам нужно, чтобы банки выдавали невозвратные кредиты в большем количестве? С этим давно следовало разобраться. Я считаю, что никаких планов по выдаче кредитов банкам вообще не следовало составлять, а ведь такие планы формировались в определенном периоде развития банковского сектора. Тогда мы и пришли к тому, что потребительские кредиты давали всем подряд. И очень многие на этом погорели.
В общем, мы сейчас проходим уже другой этап развития банковской системы, как, в общем, и другие страны мира. Наше банковское законодательство очень сильно подстраивается под международное. Но ничего сверхъестественного сейчас не предполагается – это обычное возвращение к здравому смыслу, не более того. И слава богу, что мы к нему возвращаемся. Все же кредит – это еще и воспитательный инструмент, приучающий граждан оценивать свои возможности.