Эксперт Павел Маракулин рассуждает о том, что продажу активов госкомпаний предложили централизовать:
Идея в целом понятная и сама по себе хорошая, но, как говорится, дьявол кроется в деталях. На фоне санкционного давления на интернет-решения Российской Федерации возникает вопрос устойчивости площадки, на которой хотят объединить все торги активами госкомпаний. Кто будет обеспечивать эту устойчивость?
В военной среде есть понятие обеспечения устойчивости управления войсками. Оно достигается рассредоточением управления штабов. В интернете также распределенная сеть позволяет обеспечить устойчивость. А что будет с торгами?
Я полагаю, что очередная попытка гигантомании, объединения всех этих торгов хоть и кажется логичной, но на деле технологически трудновыполнима. И способна нанести ущерб государству, подвергая угрозе единовременного прекращения связи с активами госкомпаний на одной площадке.
Потому что монополизм никогда ни к чему хорошему не ведет. Мы в этом году уже видели, что у нас неустойчиво работал портал госуслуг, а ведь от них зависят в своей повседневной очень многие граждане Российской Федерации. Так что хотя сама по себе идея и привлекательная, но кто и как будет обеспечивать устойчивость этой системы, непонятно. Мое личное мнение – это объединение преждевременно.
У нас даже унификации программного обеспечения в стране до сих пор не проведена. Государство по сию пору не знает, какая отечественная операционная система будет применяться на этих площадках. Так от кого мы будем зависеть, от разработчиков? От погоды? От чьего-нибудь злого умысла?
Так что идею, конечно, озвучивать надо, но ее надо и серьезно прорабатывать, прежде чем внедрять. Даже в научной среде на цифровизацию существующих процессов на существующих предприятиях требуются расходы и время. А тут – активы госкомпаний, государственное имущество, то есть заведомо социально значимые ресурсы. Любые неполадки с ними будут иметь сложно определяемые социальные последствия. А у нас сейчас и так не самые добрые времена, мы не в самой комфортной среде сейчас живем.