Эксперт Сергей Хестанов рассуждает о том, что Счетная палата предложила создать единый реестр должников федерального бюджета:
Мне кажется, тут нет прямой связи между введением такой инициативы и более строгим отношением к должникам. Это, скорее, последствия общего тренда, направленного на цифровизацию. Если посмотреть, то практически во всех сферах сейчас создаются реестры, централизовано собирается информация и так далее. Поэтому мне кажется, что правильнее рассматривать эту инициативу как тренд, направленный на цифровизацию.
Ведь само по себе все это никак не повлияет ни на размер задолженности, ни на то, как она погашается (или, наоборот, накапливается). Это определяется совершенно другими процессами. Но поскольку государство взяло курс на максимальную цифровизацию всего и вся, до оно дошло и до этой проблемы. Я вообще думаю, что общий тренд заключается в цифровизации по примеру того, что сделано в Китае. Там же буквально все цифровизовано, и это радикально облегчает учет, контроль, позволяет сильно автоматизировать многие процессы. В этом есть свои плюсы и минусы, но для большинства людей, которые не склонны к каким-то правонарушениям, это несет даже некоторую пользу.
Другой вопрос, что это польза достигается некоторым сокращением свобод. Но тенденция эта устойчива, и нравится нам или нет, скорее всего в этой реальности мы жить будем долго. Все будет все больше цифровизовано. Сегодня же, кстати, была новость, что вскоре можно будет взыскивать налоговые задолженности без суда. То есть, скорее всего, мы придем к довольно сильной автоматизации всех процессов, связанных с взаимодействием государства и бизнеса (и, соответственно, государства и граждан). А реестр должников бюджета будет просто одним из звеньев этой цепи.
Вообще ведется огромная дискуссия о том, плохо это или хорошо, допустимо или нет. Мне кажется, тут имеет смысл смотреть на опыт Китая. Он это сделал давно, и, наверно, 99% населения там от этого скорее выиграли. Но ценой этого выигрыша стало некоторое снижение приватности, некоторые ущемления свобод. Вопрос в том, чтобы ущемление было по минимуму, а позитивный эффект – по максимуму. Посмотрим, как у нас это получится.