Эксперт Владимир Норин рассуждает о том, что теневая часть экономики России якобы стала буфером для внешнего воздействия:
В 1990-е годы теневой сектор российской экономики составлял от 75% до 80% в экономике. После определенных шагов, предпринятых президентом и правительством в законодательстве, налогообложении, правоохранительной и таможенной деятельности, ситуация улучшилась – теневой сектор значительно сократился. Сегодня он имеет место быть в лесной отрасли, торговле, здравоохранении и образовании, на рынке труда, но уже в размерах, не наносящих большого вреда экономике государства.
Контрабанда при осуществлении внешнеэкономической деятельности также имеет место быть. Эта часть теневого сектора экономики, наверное, неистребима вообще, как и взяточничество. Необходимо понимать, что теневой сектор экономики есть порождение коррупции. Как только финансово-экономический сектор станет максимально прозрачным, коррупция значительно сократится – и, как следствие, сократится теневой сектор экономики.
Считаю, что теневой сектор не способен играть роль «подушки безопасности», защищающей от санкционного давления. Теневой сектор ничего, кроме вреда, экономике принести не может априори: все полученные этой частью экономики финансы отмываются и через незаконные каналы в основном выводятся за рубеж. А это создает еще большие риски для экономики.