Эксперт Владимир Байметов рассуждает о том, что студентам-целевикам поставят требования по успеваемости:
Когда-то нас учили, что все развивается по спирали, но нынешние реалии, скорее, напоминают качели. В свое время в борьбе за свободу и демократию в высшем образовании радостно уничтожили наследие тоталитарного режима – распределение выпускников вузов. Но, как неожиданно оказалось, невидимая рука рынка труда не в состоянии обеспечить адекватное соотношение спроса и предложения. Рынок образовательных услуг стал развиваться без оглядки на потребности уже ненародного хозяйства. Кроме того, подчинение образования потребностям работодателей привело бы к фактическому сворачиванию подготовки по фундаментальным направлениям и уничтожению научно-педагогических школ по ним.
В качестве одного из способов учета запросов рынка труда решили вести целевой прием, подразумевавший, что будущий работодатель направляет абитуриента в вуз, обеспечивая ему практику и дальнейшее трудоустройство, а абитуриент после окончания вуза отрабатывает свою учебу или возвращает вложенные в него деньги. Такое распределение-лайт. Вуз в свою очередь выделяет для приема целевиков бюджетные места, но организует на них отдельный конкурс.
Но, как оказалось, льготный прием, с одной стороны, не обеспечивает достаточное качество знаний у целевых студентов, а с другой, — рассматривается некоторыми родителями и абитуриентами как официальная лазейка, обеспечивающая поступление на бюджетное место при скромных баллах ЕГЭ.
Поскольку абитуриенты научились использовать предложенный механизм в своих интересах, снова вспомнили про интересы работодателей, и решили дать им право устанавливать требования к текущей успеваемости целевых студентов. Идея, безусловно, интересная, но смогут ли ее адекватно реализовать?
Прямой связи между академической и профессиональной успешностью нет. Вузовские «троечники» нередко становятся настоящими профессионалами, а отличники и именные стипендиаты чаще находят себя в сфере научных исследований или преподавания. Думаю, возникнут и другие коллизии. Имеет ли работодатель законное право требовать более высоких оценок? Ведь студент, даже обучающийся на тройки, формально выполняет учебный план. Расторжении контракта на целевое обучение по этим основаниям имеет для работодателя весьма шаткие судебные перспективы.
В этих условиях лично для меня целевой контракт – своеобразный индикатор наличия в руководстве высшим образованием на федеральном уровне ностальгических настроений. Попытки сохранить элементы распределения или модернизировать его в современных условиях, как мне кажется (перекрещусь), не сработают. Большинство конкурентных в борьбе за кадры организаций не нуждаются в целевой подготовке, они могут себе позволить жесткий отбор соискателей благодаря высоким стабильным зарплатам, социальным гарантиям и другим нематериальным «плюшкам».
Есть в существующем целевом наборе и стратегическая ловушка для вузов. Целевые студенты позволяют повысить показатель трудоустройства выпускников, имеющий высокий рейтинг среди других критериев эффективности деятельности вуза. Но показатель этот достигается не за счет высокой конкурентоспособности выпускников на рынке труда, а за счет гарантированного трудоустройства, что не мотивирует вузы на повышение качества обучения. Может быть стоит усилить другие механизмы, направленные на учет интересов работодателей – согласование учебных планов, привлечение практиков к преподаванию, участие представителей работодателя в приеме квалификационных экзаменов и защите выпускных работ?
А распределение пусть остается, но его движущей силой должна стать реальная конкуренция и между выпускниками за рабочие места и между работодателями за выпускников без скидок на целевые контракты и льготное поступление.