Эксперт Александр Соломахин рассуждает о том, что Росстат модернизирует сбор статистики в рамках новой стратегии:
В настоящее время решения, принимаемые на всех уровнях власти, опираются на статистические данные. Цена ошибки в статданных — это неверное решение властей, которое может привести к непоправимым последствиям не только в экономике. В современных условиях это может привести к потере госуправления и дискредитации деятельности госаппарата.
Исходя из этих предпосылок очевидно, что существуют по меньшей мере две основные задачи госстатистики — повышение достоверности данных, на основе которых принимаются решения в сфере госуправления, и формирование новых статистических данных, которые снижают риски принятия неправильных решений в сфере госуправления. Принимая во внимание эти задачи, можно попытаться оценить и изменения, которые собирается вводить Росстат в действующую стратегию своего развития.
Напомним, что на коллегии Росстата одобрена идея аудита Федерального плана статистических работ с его дальнейшей коррекцией — в том числе через замещение сбора статотчетности анализом big data, схемами «единой точки сбора отчетности» и «безоговорочная цифровизация». Здесь следует отметить, что Росстат предлагает (и, исходя из выступления на коллегии министра экономики Максима Решетникова, эти предложения близки к взглядам правительства) системно пересмотреть показатели статнаблюдения и способы их получения. Со стороны правительства главные мотивы обновления статистики вроде бы благовидные — снятие части нагрузки на бизнес и увеличение адаптивности статистики под быстро меняющийся экономический ландшафт. Но насколько это соответствует определенным выше архиважным задачам?
Часть невостребованных и избыточных статпоказателей, видимо, исчезнет, увеличится глубина использования собираемых данных (по оценке Росстата, до 50% всех собранных госструктурами данных используются для официальной статистики). Что это означает? Во-первых, технология big data обеспечивает сбор исключительно неверифицированных данных, то есть данных, которые не подписаны или достоверность которых не подтверждена респондентом. Для оценки электоральных предпочтений эта технология в какой-то мере оправдана, но для формирования данных о ВВП или об индексе промышленного роста следует пользоваться наработанными методиками. В любом случае придется использовать существующую методологию оценки экономической конъюнктуры, поскольку она используется не только в нашей стране, но и например в ОСЭР. Речь может идти только о процессе сбора данных по технологии big data. Любой отход в сторону изменения методологии расчета показателей, а тем более их исключению из системы национальных счетов, приведет к снижению их достоверности и повышению рисков принятия неверных решений на государственном уровне.
Если рассматривать заявление главы Центра перспективных управленческих решений Марии Шклярук о том, что план статработ — это во многом наследие СССР и следует посмотреть форматы и перечень данных, которые публикуются в итоге исполнения ФСПР, то создается впечатление, что Минэкономразвития стремится не к повышению достоверности статданных, а к увеличению возможности манипулирования ими. Таким образом, публикация Росстатом измененного набора показателей вряд ли позволит команде Росстата сделать статистику более приспосабливаемой к задачам довольно быстро изменяющейся экономики. Скорее всего, в среднесрочной перспективе можно ожидать существенного улучшения экономической ситуации в России, но, к сожалению, исключительно по отчетности Минэкономразвития. Единственным выходом из этого положения является возвращение Росстату статуса независимого государственного учреждения путем его вывода из непосредственного подчинения Минэкономразвития.