Эксперт Антон Чаблин рассуждает о том, что на укрепление традиционных ценностей в 2023-2024 годах направили более 12,5 млрд рублей:
Русский язык — это та «мягкая сила», пользуясь терминологией коллеги-политолога Джозефа Ная, которую Россия должна использовать. Недавно и новый руководитель секции интересов России при посольстве Швейцарии в Грузии Дмитрий Олисов тоже заявил, что Россия будет активнее прививать русский язык в Грузии.
В условиях глобализации и растущего влияния различных культур (замечу, вовсе не только англо-саксонской), русский язык сталкивается с серьезными вызовами. В странах, где исторически существовала большая русская диаспора, таких как Грузия, Таджикистан, Кыргызстан, наблюдается снижение уровня владения русским языком среди молодежи. Так, согласно опросам, уровень владения русским языком в Грузии на сегодня примерно 56%, что говорит о том, что многие молодые люди не видят необходимости в его изучении. Это, разумеется, вопрос геополитический.
С другой стороны, Россия предпринимает активные шаги для сохранения и продвижения русского языка. Выделение значительных средств на строительство русских школ в Таджикистане — это не только попытка сохранить языковую идентичность, но и стратегический шаг по укреплению культурного влияния России в Центральной Азии. Построенные школы будут служить местом обучения не только для русскоязычных детей, но и для таджиков, что открывает новые возможности для интеграции и обмена культурным опытом.
Тем не менее, несмотря на усилия России, существуют серьезные вызовы. Уменьшение числа носителей русского языка в ряде постсоветских республик ставит под сомнение устойчивость культурного влияния Москвы. В Таджикистане, например, русская диаспора сократилась в 11 раз с момента распада СССР, что отражает не только миграционные процессы, но и изменение отношения к русскому языку как к языку общения.
К тому же, языковые реформы в странах Центральной Азии могут привести к дальнейшему снижению статуса русского языка. В Кыргызстане, где планируется переход на киргизский язык в государственных учреждениях, это может существенно ограничить использование русского языка в повседневной жизни. Такие изменения могут создать барьеры для русскоязычных граждан и снизить их конкурентоспособность на рынке труда. Даже в Абхазии два года назад резко обострился вопрос, связанный с использованием русского языка на официальном уровне.
Россия должна рассматривать продвижение русского языка как важный элемент своей гуманитарной политики. Но это ни в коем случае не должно быть навязывание. Плюралистичность культурного влияния в тех странах, которые Россия включает в сферу своих интересов (а это не только постсоветские страны, но и, например, Сирия, страны Сахеля), исключают жесткое навязывание. Люди должны сами выбирать, какой язык учить. Так что нужно создать привлекательный образ России, прикоснуться к культуре которой захотят иностранцы. И тогда они и сами захотят учить русский.