Эксперт Илья Лочканов рассуждает о том, что на аукционе Sotheby’s впервые выставили картину робота-гуманоида:
С решением выставить на аукцион такую картину все не так просто. На поверхности это – пиар-акция, связанная с современными технологиями, но по факту в результате открывается доступ на аукционы к сгенерированному творчеству. А его создание сильно упрощает тот факт, что для этого не нужно участие человека. То есть создается нарратив: «Теперь машина может нарисовать что-то, что стоит денег».
Зачем это нужно? Затем, что такого рода автоматизация должна упростить в целом и удешевить в миллион раз создание любого художественного произведения. И аукционный дом, подозревая, что за этим кроется его крах (если скоро машины будут генерировать прекрасные картины и никто не будет их покупать, так как сможет заполучить такое бесплатно или практически бесплатно, крах аукционных домов неизбежен), создает прецедент, демонстрацию того, что это тоже может чего-то стоить.
Думаю, тут Sotheby’s смотрит в будущее и пытается как-то спасти себя. Ведь если никто не будет писать картины, что они будут продавать? А если аукционный дом создаст условную ценность картин, написанных при помощи нейросетей, перед ним открываются новые перспективы на будущее – перспективы торговли нейросетевым творчеством.
Поэтому я и считаю, что выставление такой картины на аукцион – не просто пиар-акция, а, скорее, начало процесса продажи цифровых продуктов. У Sotheby’s нет выхода, кроме как придать этим произведениям условную стоимость.
Сейчас вообще начинаются новые процессы, связанные с изменением подхода к труду, в том числе и творческому. И те, кто зарабатывает на таком труде так или иначе, пытаются понять, как не потеряться в будущем мире технологии без людей.
Аукционные дома уже теряют большое количество людей – уходит поколение ценителей настоящего искусства. Да, понятно, что веками еще будут перепродавать картины классиков, но нового творчества и вообще новых художников будет все меньше, и им нужно будет создавать постоянно имидж, тратить на это деньги. К тому же скоро вырастет поколение людей, которые совершенно спокойно относятся к нейросетевому творчеству.
На чем же тогда будет работать аукционный дом? Чтобы это нечто существовало, он и создает прецедент в оценке и ценности творчества нейросети. Собственно говоря, любое творчество оценивается условно и цену его кто-то назначает. Мы же, по большому счету, не понимаем, почему одна картина стоит миллион долларов, а другая – сто миллионов. И то, и другое – картины.
Поэтому в мире условных ценностей, особенно связанных с искусством, возможно создание ценностей через пиар, через подобные аукционы, через признание того, что машина может нарисовать что-то, что нравится людям. И так это и будет работать дальше.