Эксперт Руслан Долженко рассуждает о том, что неформальная занятость в РФ снижается из-за эпидемии коронавируса:
Неформальная занятость снижается, и кто-то из чиновников радостно хлопает в ладоши, дескать, мы победили теневую экономику. А ученым по экономике труда (например, Гимпельсону из НИУ ВШЭ, экспертам РАНХиГС) остается грустно кивать и говорить: «Мы же говорили!». И про особую модель рынка труда в России, в которой на любые проблемы он реагирует не снижением занятости в формальном секторе, а снижением доходов. И про значимость неформальной занятости как буфера, который будет принимать на себя все удары внешней среды.
А как вы думаете, мы пережили полгода пандемии, месяцы настоящего дистанта, выключение отдельных секторов экономики, и при этом официальный уровень безработицы за год чуть изменился, как большая стрелка в китайских часах с севшими батарейками? Именно за счет того, что «умирать» начали неформальные рабочие места. Одно радует, что неформальный сектор тоже неоднороден и еще сильнее трансформируется под угрозой ковид. Какие-то места ликвидировались, другие трансформировались, некоторые создались с нуля.
Еще один, на этот раз больше положительный аспект – это то, что государство в этом году сделало огромный шаг вперед в части цифровизации и перевода части неформального сектора в формальный с помощью категории «самозанятые». Да, фактически, большая часть фрилансеров получила официальный статус, получила от этого и преференции, и удобный сервис по переходу. Что еще? Закрытость границ и ограниченность миграции тоже повлияла на цифры занятости, но явно не так сильно, чтобы выделять этот фактор в качестве значимого.
Дистанционный формат работы? Мы только пробуем, оцениваем преимущества и недостатки. Массовый рынок труда начнет пользоваться этой возможностью позже. Поэтому пока рынок труда ведет себя так, как и прогнозировали экономисты по труду. Что делать работодателям и работникам? Быть осторожными, пробовать новые возможности, перепроверять и принимать решения на основе анализа данных.