Эксперт Константин Калачев рассуждает о том, что Совет федерации поменял своих полпредов в Минюсте и Конституционном суде:
Думаю, в отношении замены представителя Совета федерации в Минюсте можно говорить о плановой ротации. Поскольку представитель верхней палаты парламента, представлявший ее в ведомстве, сложил с себя полномочия сенатора, надо было назначить нового. А вот что касается прихода в Конституционный суд Андрея Клишаса как представителя Совета федерации, то это, безусловно, дань уважения к суду.
Клишас как юрист, парламентарий, политик широко известен, его профессионализм, его умения и навыки никто не ставит под сомнение. Опыт у него огромный, так что, возможно, речь идет не только о демонстрации уважения, но и том, что в перспективе у Клишаса будет в суде важная миссия.
Относительно умений, навыков, профессионализма Руслана Смашнева, пришедшего в Минюст, вопросов тоже не возникает, но он – фигура далеко не столь публичная, как Клишас. Видимо, работа в Минюсте и не предполагает повышенной публичности. А что касается вопросов отношений Совета федерации и Конституционного суда, видимо, в каких-то ситуациях публичность, ораторские таланты и раскрученность Клишаса могут быть полезны. Собственно говоря, это тоже свидетельство признания его заслуг как и веса как одного из соавторов нашей правовой системы.
Да, Ирина Рукавишникова, которую сменил в Конституционном суде Клишас, осталась сенатором, но Клишас, повторю, – очевидный фронтмен. Ирина Рукавишникова, при всех ее достоинствах, не очень широко известна, а Клишаса знают у нас в стране все или почти все. Любое его заявление, любое действие или перемещение заметны. Так что можно считать, что эта замена показывает и роль и значение Клишаса, и роль и значение Конституционного суда.
При этом назначение Смашнева и Клишаса полпредами Совета федерации в Минюсте и Конституционном суде не означает, будто они не смогут исполнять другие свои парламентские обязанности. Но бывает рабочий процесс, а бывают и некие исключительные обстоятельства, в которых слово Конституционного суда и Федерального собрания могут звучать громко. Например, в случае трансформации системы в связи с транзитом. А пока это – просто дополнительная нагрузка для обоих сенаторов и самая обычная работа.