Фото: АГН «Москва»
Эксперт Николай Яременко рассуждает о том, что российские болельщики уходят со стадионов в знак протеста против действий правоохранительных органов:
Началось все, как мы помним, с того, что в адрес Дзюбы не слишком адекватные фанаты устроили обструкцию с трибун. Но освистывают (в том числе с нецензурными и незаслуженно-обидными выкриками) разных футболистов, в том числе великих. И у нас в стране, и за рубежом. Кто не застал эпоху Яшина лично — посмотрите совсем свежий фильм «Вратарь моей мечты», там это очень хорошо показано. Толпа в одночасье может переменить свое мнение и улюлюкать тебе чуть ли не целый год только потому, что кому-то показалось, что ты в чем-то виноват.
Но ни Яшин, ни Тотти, переживавший на родине аналогичный прессинг, ни много кто еще не бегали к «взрослым» пожаловаться. Это футбол, они это переживали внутри себя. Так принято в этой мужской игре. Я не знаю, жаловался ли Дзюба. Но он не остановил «помощь» сверху. Как не вступился чуть раньше за девчонок, которые в каком-то городе украли его картонный вариант. А ведь его слова хватило бы, чтобы в резонансном деле девчонкам-хулиганкам не «шили» бы административку.
В итоге сверху пошел абсолютно нелепый окрик. И можно было бы предположить, что теперь пожизненно трибуны будут устраивать обструкцию. Но это было только начало нашего сюжета. История «Фанаты против Дзюбы» быстро трансформировалась в «Фанаты против милиции» (я как-то уже пояснял, почему полиция в России де факто так и не пришла на место милиции — сейчас вряд ли кому-то будет интересно, если я буду повторяться).
Наверное, вот тут я уже не стал бы одного Дзюбу теперь во всем винить. Артем стал лишь инфоповодом для милицейского беспредела, той костяшкой домино, которая, упав сама, запускает разрушительный механизм, который так просто уже не остановить.
Допускаю, что я многого не знаю. Серьезные люди в Питере обещали мне еще несколько дней назад поделиться некой важной инфой —якобы вместо милицейского начальства так называемой «северной столицы», которое принципиально решило хранить молчание.
А молчать есть о чем. Судя по всему, там снова выполнение чьей-то просьбы сверху. Как было в деле Ивана Голунова, например. Здесь снова все очень похоже. Даже подтверждения нам подбрасывают фейковые. С видео уличных драк. Забывая, правда, добавить, что руками на видео машут не сейчас, а в марте. И дерутся на канале Грибоедова армейцы, а не спартаковцы. Между тем хорошо известно, что так называемая «городская тема» (так в фанатской среде именуют заранее оговоренный «махач», условно говоря, сто на сто, который происходит не на стадионе) ушла уже лет десять как – слишком много потом проблем с милицией.
Фанаты не вызывают у меня симпатии. Никакой абсолютно. И фанатская культура мне лично не сильно близка. Но именно фанаты смогли проявить себя в минувшие дни как самая разумная часть общества. Они сделали то, чего не смогли сделать никакие слои, страты и сегменты российского народонаселения: они смогли продемонстрировать единство взглядов и способность организованно совершать решительные действия. Когда в декабре 2010 года я увидел 5-7 тысяч фанатов на Манежной площади, я подумал: жаль, что осознание единства помыслов происходит лишь на основе националистических чувств. Сегодня, спустя 9 лет, мысли совсем иные. Похоже, что зачатки гражданского общества формируются не на митингах и пикетах, а начиная с секторов на стадионах. С трибун на 30-й минуте выходили самые непримиримые враги. Они ехали в чужие города, они приходили на игру, чтобы выйти с нее. И даже фаны «Зенита», игравшие дома, не остались в стороне. Потому что эта проблема касается всех. И даже семь человек, болеющих за «Уфу», приехали из Башкирии в Чечню, чтобы тоже покинуть стадион. Это серьезный поступок. Иронизировать не стоит.
И вот тут власть получает серьезный вызов: что делать дальше? Это же не операторы «Матч-ТВ», которые сменяют планы на вторые таймы, чтобы в кадр не попадали зияющие трибуны. Тут дальше ведь точно — развилка. С одной стороны, экономически фанатское сообщество никакой пользы футболу не приносит, и им можно было бы безболезненно пожертвовать.