Эксперт Анатолий Гагарин рассуждает о том, что только в двух из семи кампаний «электронная» поддержка губернаторов оказалась выше «бумажной»:
Наверное, тут ничего удивительного нет. Мы видим, что за время применения дистанционного электронного голосования сложилась определенная ситуация, в которой традиционным способом голосуют избиратели более старшего возраста. Соответственно, молодежь более склонна к тому, чтобы выбрать дистанционное электронное голосование. Потому что, во-первых, это удобно, во-вторых, это сокращает время. Наверное, для них это такая приемлемая форма, поскольку они живут в телефонах, в смартфонах, и таким образом решение конкретной задачи — прийти и проголосовать — для них становится легким.
Для старшего поколения, конечно, сложно разобраться в этих реалиях, хотя, стоит отметить, сейчас, благодаря разного рода урокам и подключению старшего поколения к этому процессу, они как-то более или менее начинают рассматривать ДЭГ как один из вариантов голосования. Хотя, конечно, есть традиция, есть определенная склонность к тому, чтобы все-таки прийти на избирательный участок, поскольку для старшего поколения это такой своеобразный политический ритуал, который сопряжен с массой интересных впечатлений. Для них это способ пообщаться с семьей, со сверстниками, с соседями, получить какую-то информацию. Ну и, соответственно, это такой своеобразный способ социальной коммуникации, который для старшего поколения и понятен, и приятен.
Если говорить про результаты голосования, то мы видим, что электронное голосование оказалось более высоким в Горном Алтае и Вологодской области. Я могу, наверное, это объяснить несколькими причинами. Во-первых, действительно, эти регионы, судя по всему, сделали определенные усилия для того, чтобы привлечь людей голосовать именно так. Соответственно, сработала определенная агитация, реклама этого способа голосования, создание каких-то, возможно, комфортных условий и объяснение того, как это лучше сделать. Есть несколько приемов, которые позволяют совершенно легальным образом и законно привлечь людей к этому способу голосования. Соответственно, есть определенная реклама в средствах массовой информации и в социальных сетях для того, чтобы люди могли выбрать этот способ голосования, поскольку он действительно реально удобный.
Ну и второй момент, на который, наверное, стоит обратить внимание. Мы помним, еще не так давно была масса дискуссий и сомневающихся. Они говорили о том, что это способ манипуляции общественным мнением, что это, соответственно, какая-то возможность применения административного ресурса. Но мы видим по результатам голосования, что здесь для оппозиции, для тех, кто не склонен проголосовать за действующих руководителей, это реальная возможность проявить свое мнение, свою электоральную позицию.
Поэтому мы видим, что кандидаты тех партии, которые предлагают какую-то альтернативную точку зрения, в данном случае это ЛДПР и «Новые люди», чаще всего получают большую поддержку. Но, мы видим также, что, с другой стороны, и такие традиционные партии, как КПРФ, которые всегда критиковали этот способ голосования, постепенно свой скепсис начинают убирать на запасные рельсы, запасные аэродромы. И они уже понимают, что электронное голосование для них — это возможность проявить свою оппозиционность, если можно так выразиться. Они начинают уже идти немножко вразрез с теми заявлениями, которые делают их руководители во главе с Зюгановым, который регулярно набрасывается на дистанционное голосование, говорит о том, что это инструмент партии власти, что это мешает собрать свой электорат.Но с такими заявлениями они окажутся совсем на обочине истории и политического пространства. Поэтому я думаю, что им, конечно же, давно уже пора поменять риторику и свои тезисы. Потому что, если они себя называют партией оппозиции, то, наверное, для них этот инструмент был бы приемлем. Но вопрос заключается в том, как убедить старший возраст выбрать электронное голосование. Для этого им нужно поменять, «перепрошить» свои собственные позиции, свои установки. И, соответственно, инструкции уже вырабатываются совершенно противоположные.
В этом смысле для ЛДПР и «Новых людей» здесь каких-то особых препятствий нет. Наоборот, они ориентируются на молодой электорат, и он с готовностью поддерживает новые формы. И в этом смысле, я думаю, что дистанционное голосование и на ближайших выборах, безусловно, будет активно применяться. И мы видим это по тем регионам, в которых этот формат уже был применен. Там, где это организовано на высоком уровне, техническом и организационном, процент голосующих за кандидатов с помощью электронного голосования увеличивается. И мы видим даже очень хорошие результаты, когда те или иные кандидаты, сделав ставку на это голосование, получают хорошие проценты. Хотя, конечно, здесь каких-то особых отрывов мы не наблюдаем, но, наверное, это и логично.
С другой стороны, мы понимаем, что за дистанционным голосованием, конечно же, будущее. И в этом смысле сохранение этих двух альтернативных форм голосования — хорошая возможность для того, чтобы работать кандидатам и партиям в обоих направлениях. Они не противостоят друг другу, они в определенном смысле просто удобны. Потому что для тех, кто не может прийти и проголосовать в традиционном варианте, есть возможность проголосовать с помощью электронного голосования. Хотя там есть определенные временные ограничения, когда можно проголосовать, а когда нельзя, но это не такое препятствие, которое является непреодолимым. Это объясняется техническими причинами, которые необходимы для обработки волеизъявлений. Поэтому, я думаю, что со временем техника усовершенствуется, и этот временной барьер будет сокращаться.