Эксперт Кирилл Алексеев рассуждает о том, что ЦИК хочет через Верховный суд исключить семерых кандидатов в депутаты:
До недавних пор бытовал такой взгляд, что если вы не «плохой» оппозиционер, не «бунтарь» и не «вольнодумец», то есть системный, компромиссный, договороспособный, готовый к сливам и подыгрываниям политсубъект, то вам ничего не грозит. Одни в это искренне верили, потому как и не пытались заделаться под оппозицию.
Другие с удовлетворением наблюдали, как до выборов всех уровней не допускают или прямо с гонки снимают, например, за связь со структурами Навального, ведь полагали, что на расчищенном за счет этого поле соберут больше голосов для себя.
Особо искушенные персонажи намеревались использовать притеснение других выдвиженцев еще и под лозунгом, что действуют «за себя и за Сашку», как в фильме «Движение вверх». Мол, раз того, за кого избиратели хотели отдать голоса, не допустили, то теперь якобы именно эти кандидаты отомстят за произвол властей. Правда, как и название фильма, в реальности тоже получилось в кавычках: «движение» весьма относительное и недолгое, как и никакого «верха».
Пал, не дойдя до дней голосования, отчаянный критик «Умного голосования» Лев Шлосберг, которого избиркомы мурыжили туда-сюда, а суды не стали церемониться, узаконив своими решениями то, что он навальновец. Как бы он ни считал иначе.
В случае с претендентами на думские мандаты, у которых обнаружили иностранные финансовые инструменты, то с этой когортой «отверженных» ЦИК вообще не стал разбираться по существу и не делал им героическо-мученический образ.
Наличие иностранных акций не воспринимается в качестве признака оппозиционности. Наоборот, порождает дополнительный скепсис у граждан: «Побалаболит, побегает, свалит из России, а мы тут всё будем расхлёбывать». Такой подход свойственен и для значительной части сторонников оппозиции.
Если в случае с Грудининым белизский офшор не поломал его имидж прессуемого властью, то другим придётся сложнее в плане оправданий. Снятие Грудинина с гонки вызвало претензии к руководству КПРФ и юристам партии: «Что, нельзя было тщательно проверить документы кандидата?!» Здесь история в определённой степени повторяется. Только с упрёком уже в адрес других политических сил.
Центризбирком будет, конечно же, настаивать на своей правоте, на корректности сведений из Центробанка, но в случае с известными фигурами ни в чем не убедит не только сторонников изгнанных из электорального «рая», но и даже усилит сочувствие к ним среди тех, кто им ранее не симпатизировал. Полагаю, это коснётся, допустим, Дмитрия Потапенко, №2 в общефедеральной части списка РПСС, которую в Госдуму ведёт Максим Шевченко.
В этот раз снятие с выборов для оппозиционных деятелей становится знаком качества. От наиболее радикально настроенных сограждан они постоянно слышат: «Если ты против власти, то почему еще жив? Если ты против власти, то почему еще не в тюрьме? Если ты против власти, то почему еще не уехал за границу? Если ты против власти, то почему тебя еще не сняли с избирательной гонки?»
Полагаю, что для многих политиков, стремящихся играть на поле оппозиции или хотя бы фронды, принудительное удаление из кандидатов может стать спасением репутации (или её остатков). Как по причине того, что победы или просто весомого результата они не получат, так и потому, что дальнейшее участие в кампании приведёт к еще большим компромиссам, умолчаниям с их стороны и откровенной работе по самоуничтожению в глазах тех, на чью поддержку подобные выдвиженцы могут рассчитывать.
В плане конкретно иностранных акций, на мой взгляд, требуется прозрачность. У ряда кандидатов указаны в сведениях о доходах и имуществе акции иностранных компаний, прописаны названия этих компаний, но они допущены к выборами и проблем у них не возникает. У других же их выявляют и на основании этого лишают пассивного избирательного права.
Вообще, я полагаю, что необходимо переходить к системе, при которой не кандидат будет сдавать в избирком сведения о своих доходах, обязательствах и имуществе, а само государства в режиме «одного окна» представит их, ну а кандидат либо согласится, что всё его верно нашли, или пойдёт оспаривать в суд.