Эксперт Виталий Обедин рассуждает о том, что ЦИК до сих пор не отобрал регионы, где в сентябре пройдет онлайн-голосование:
Есть несколько причин, по которым могло быть принято решение не торопиться с переходом на электронное голосование. Прежде всего, отложить переход прагматично: не секрет, что России объявлена кибервойна, активным участником которой является действительно опасная хакерская группировка «Анонимус». В искажение результата выборов или его уничтожение, на которое они, возможно, в определенных обстоятельствах способны, – событие, которое может иметь сильные репутационные последствия для государства в целом, поскольку под вопрос ставится легитимность власти.
Могли иметь значение и опасения, связанные с низкой активностью населения – тем более, что есть повод беспокоиться на этот счет. На территории России с прошлого года осуществляется эксперимент, доказывающий, что электронное голосование при всей его необременительности (голосуй хоть с любимого дивана) почти не интересует граждан. Речь идет о федеральном проекте «Комфортная и доступная среда», в рамках которой гражданам предлагается голосовать за проекты общественных пространств, используя ту же систему, что и будет на выборах.
Несмотря на то, что голосование означает приток федеральных финансов для строительства парков, скверов и аллей, население призывы дистанционно поставить галочку игнорирует. Почти повсеместно отмечается проблема в том, чтобы обеспечить участие хотя бы 10% от числа жителей! Люди или не доверяют системе электронного голосования, или им все равно. И это мы говорим про голосование с явной выгодой для себя, что уж говорить про голосование за кого-то, голосование с неявной выгодой? А ведь если раньше низкую явку на выборах можно было объяснить тем, что население просто поленилось идти в выходной на участки, то отказ голосовать со всем комфортом, не выходя из дома, будет свидетельствовать уже о совсем других вещах. Например, об отсутствии интереса к выборам или доверия к организаторам. А это снова может привести к вопросу о легитимности.
Немаловажно и то, что на местах тоже никто не горит желанием ускорить переход на дистанционное электронное голосование. К примеру, совсем не в восторге от него крупные работодатели, особенно руководители бюджетных учреждений. Они боятся, что с них спросят за результаты. Сразу несколько человек выразили опасения, что при электронном голосовании выборы впору будет «проводить в кабинете бухгалтера». То есть предлагать голосовать подконтрольно прямо на предприятии, да еще и так, чтобы от того, как проголосует работник, зависела его зарплата или премия.
Это, конечно, было бы преступление, но речь тут даже не том, как противостоять такому, а о том, что опасения по поводу ответственности за результат, на который непонятно как влиять, у руководителей предприятий есть.
И есть еще вопрос затрат. Новая возможность неизбежно порождает новые требования, включая требования по контролю. А в условиях ухудшения благосостояния населения рост требований не обрадует власти любого региона. Возможно, еще и по этой причине регионы не спешат рапортовать о готовности внедрять ДЭГ. Ну, может, кроме Ярославской области, которая утверждает, что готова.