Эксперт Константин Калачев рассуждает о том, что любители пива надеются возродить партию:
На момент создания Партии любителей пива в 1994 году мне было 29 лет. Я живо интересовался политикой и уже успел побаллотироваться в Государственную Думу (это случилось годом ранее, в 1993 году). Я экспериментировал, мне было интересно, был кураж, драйв. Хотелось что-то изменить в российской политике, привнести в нее новые краски. Хотя партия возникла достаточно случайно: если бы не встреча с Шестаковым после того, как выборы в Госдуму я проиграл по округу и не попал туда по списку, партия могла бы и не появиться.
Итак, Партия не являлась тогда продуманным проектом – решение о ее создании не было заранее взвешено, отмерено, оно было принято достаточно спонтанно. Но позже, когда идея уже получала развитие и я понял, что запрос на альтернативную партийную организацию – полусатирическую, полусерьезную – есть, я взялся за это со всем энтузиазмом. Опыта у меня тогда не было, не было и навыков и умений, которые есть сейчас, и деньги мы находили уже по ходу дела. Ретроспективно глядя на федеральную компанию партии, могу сказать, что тогда мы потратили примерно столько, сколько сейчас платит средний кандидат в депутаты городской думы какого-нибудь не самого крупного города-миллионника (даже не Москвы).
Результатом я тогда был крайне разочарован – настолько разочарован, что остановил деятельность партии. Вместо того, чтобы, как, скажем, лидер, австрийской Партии любителей пива, продолжать работать. Эта партия была создана позже нашей и первоначально набрала не более 0,1%, но ее лидер в течение 10 лет стучал в эту закрытую дверь – и сейчас его партия имеет 12% рейтинга, если не больше, и идет третьей среди политических партий Австрии. А мы получили в то время почти полмиллиона голосов, но я считал, что завалил кампанию, что это все из-за меня – и на 30 лет ушел получать навыки и умения в политконсантинг.
Я стал политтехнологом, и думаю, что без Партии едва ли бы им сделался – у меня была другая работа. Но эта травма, незакрытый гештальт мне постоянно вспоминались, и я учился, учился и еще раз учился. Так что сейчас Партия любителей пива – это проект, который неплохо продуман, у которого есть стратегия, есть план «Б» и план «В», представление о том, что мы будем делать, если Минюст зацепится за слово «пиво» в названии партии и нам не удастся ее зарегистрировать в прежнем виде, именно как Партию любителей пива. И теперь, обладая опытом и умением, я считаю, что воссоздание партии – это возможность спеть свою лебединую песню, использовать все то, чему научился. Добавив к этому искренность и стремлению к независимости, а также умение слушать и слышать людей, можно попытаться взять реванш.
Сейчас российская политика, как мне кажется, готова принять альтернативный проект. В 1990-е годы мы видели непримиримую борьбу демократов и коммунистов, прошлого и будущего, и всякие полушутейные проекты воспринимались как досадное недоразумение, мешающие серьезным партиям в их борьбе. А сейчас у нас ощущается разочарование в партийной системе, налицо падение интереса к традиционным партиям. Более того, они действительно скучны и неинтересны, и любой, кто сможет предложить какую-то живую, именно живую альтернативу, может рассчитывать на успех.
Воссоздание Партии любителей пива – это возможность и обновить старые связи, и обрести новые, это возможность заниматься чем-то интересным (и полезным, потому что гуманизация российской политики – дело всенародное). В нашу политику в самом деле надо добавить социальный оптимизм и позитив, юмор, расширить ее горизонты. И, как поклонник творчества Брэдбери, я помню про «эффект бабочки» и думаю, что сейчас не только Партия любителей пива, а любое неформальное движение, которое сможет выжить и развиться, будет работать на гуманизацию, на расширение коридора возможностей, пространства свободы, без которого нет развития страны.
Думаю, нашему обществу еще предстоит серьезная фрустрация, и надо сделать все для того, чтобы социальный оптимизм присутствовал в нем несмотря ни на что. Люди хотят чего-то неординарного, неформатного, запрос на это в обществе есть. А что касается возможных масштабов нашего проекта, то, как показывает исследование Russian Field, каждый десятый россиянин допускает возможность голосовать за нашу партию, а ответ на вопрос, за какую партию проголосуете, если выборы в Госдуму пройдут ближайшее воскресенье, мы получим в течение 7 дней. Мы уже запустили соответствующее серьезное исследование. И, конечно, хотим посмотреть, какими окажутся наши результаты.